Неделя высокой моды в Париже, окончившаяся несколько дней назад, собрала обладательниц высоких доходов, готовых - хотя и благоразумно - потратить свои бонусы на лучшие творения знаменитых кутюрье. Ключевым трендом парижской Недели высокой моды стало новое стремление к роскоши, не бросающейся в глаза.
Наряды и разговоры в первых рядах модных показов были такими же легкими и игривыми, как творения, продемонстрированные дизайнерами на подиуме - облака кремового и розового тюля, лепестки вышитого шелка, длинные шлейфы нежного кружева. Главная тема разговоров - кто во что одет и почему: редактор Vogue Анна Винтур в сине-черном платье от Chanel, ненадолго расставшаяся с излюбленными темными очками, певица Кайли Миноуг в серебристо-сером наряде от Dior и открытых туфлях.
В конце показа новой коллекции Dior, источником вдохновения для которой Джон Галльяно сделал роскошные наряды Belle Epoque - «Прекрасной эпохи», Кайли Миноуг с тоскливым вздохом отметила: «Теперь мы должны вернуться обратно в реальный мир». Впрочем, каким бы волшебным не казался мир высокой моды - мир, в котором единицы покупают вручную сшитые платья за 20 тысяч фунтов стерлингов - он, тем не менее, отражает современные экономические реалии.
Согласно общеизвестному утверждению, юбки укорачиваются с ростом акций на бирже и удлиняются с кризисом - так было с маленькими черными платьями бурных двадцатых годов, длинными атласными вечерними нарядами эпохи Великой депрессии, мини-юбками бума шестидесятых и юбками-макси в последовавшие за ними кризисные семидесятые. В качестве инструмента экономических прогнозов, впрочем, мода столь же не точна, сколь и долгосрочный прогноз погоды. Однако, даже несмотря на это, Неделя моды в Париже демонстрирует градус восстановления мировой экономики, будучи своего рода индикатором направления развития многомиллиардной индустрии моды.
Высокая мода - это не только ее клиенты, хотя они и значат очень много. Небольшие изменения среди клиенток великих кутюрье всегда служили отражением изменений в мировом порядке: сначала к европейским аристократкам и американским богатым наследницам присоединились принцессы со Среднего Востока, затем - жены и любовницы русских олигархов, дочери индийских и тайваньских гигантов и, наконец, «новые богатые» из Китая. И хотя богатые клиентки не смогли спасти дом Кристиана Лакруа от разорения, их присутствие в Париже, на показах двух «столпов» высокой моды Christian Dior и Chanel, имело огромное значение.
Хотя некоторые эксперты и утверждают, что коллекции haute couture никак нельзя считать одним из основных источников доходов модных брендов, в число которых входят парфюмерия, сумки и обувь, роль высокой моды выходит за рамки экономических условностей. Коллекции haute couture - это способ продемонстрировать новому поколению покупателей моду как квинтэссенцию женской красоты.
По словам Сиднея Толедано, президента Christian Dior, высокая мода «необходима сегодня, поскольку, все больше и больше, развивающиеся страны быстро становятся весьма требовательными в плане моды». Толедано отмечает, что появление на показах Недели высокой моды в Париже новых богатых клиенток из развивающихся азиатских стран стало жизненно необходимым для того, чтобы коллекции haute couture оставались «основным стержнем компании».
Помимо покупательниц новых, приехавших на показы haute couture из стран Азии, уже существующие клиентки знаменитых кутюрье из Европы, США и России вновь готовы тратить значительные суммы на эксклюзивные наряды - хотя и более благоразумно.
Современная экономическая ситуация, из-за которой к банкирам и финансистам относятся со смесью недоверия и неприязни, привела к тому, что трата внушительной суммы на очевидные символы богатства привлекает лишь еще большую враждебность. Тем не менее, как заявила на одном из показов Недели высокой моды в Париже супруга некоего российского бизнесмена, обладатели крупных состояний «до сих пор богаты настолько, что могут позволить себе купить одежду от кутюр, однако не хотят ходить в логотипах бренда с ног до головы». Возможно, именно таким подходом к высокой моде и руководствовался Карл Лагерфельд, показавший в Париже коллекцию Chanel haute couture, построенную на нежных оттенках шифона и шелка с легким, благородным серебристым и золотистым блеском. Сам Лагерфельд за кулисами показа признался, что впервые за всю свою карьеру создал коллекцию без единой модели черного или темно-синего цвета.
«Правая рука» Лагерфельда, Аманда Харлек, отметила, что скрытая роскошь стала основной темой коллекции Chanel haute couture. «Настоящая роскошь никогда не бросается в глаза», утверждает Харлек. «Любое платье от кутюр так же совершенно внешне, как и внутри - каждый шов обработан так, чтобы идеальным образом соответствовать изгибам женского тела, поэтому одежда от кутюр ощущается как идеально удобная».
После исключительно тяжелого 2009 года с катастрофическими последствиями кризиса и длинной, холодной зимы богатые ценительницы моды вновь готовы потратить свои бонусы на наряды от кутюр. И хотя участники Мирового экономического форума в Давосе, проведение которого совпало с Неделей высокой моды в Париже, в один голос утверждают о том, что темпы восстановления мировой экономики будут крайне низкими, французские кутюрье, по всей видимости, обращаются совсем к другой аудитории - аудитории, включающей голливудских звезд и стилистов, способных вызвать шквал покупок одним только появлением на красной дорожке в платье от определенного дизайнера. Аудитория Недели высокой моды, возможно, и не влияет на стабильный и гармоничный рост мировой экономики, о котором мечтают экономисты, однако именно она стимулирует глобальные продажи от Москвы до Шанхая.
Так, например, появление знаменитой голливудской актрисы Энн Хэтэуэй на показе Armani Prive для посвященных говорит о многом: Энн - одна из номинанток на престижнейшую премию «Оскар», и, выбрав для красной дорожки «Оскара», один из нарядов Armani Prive, она наверняка принесет дому Armani миллионы долларов одним только появлением на публике.
Атмосфера прошедшей Недели высокой моды в Париже явственно свидетельствует о том, что мрачные тучи кризиса заменило чистое небо оптимизма: готические темные цвета кризисной зимы сметены палитрой нежных пастельных оттенков.
